Как выясняется, театр для каждого актера - это что-то свое. Но и что общее!

.

Михаил Константинов:

.

«Театр, он учит людей правильно думать, рассуждать.

Театр – это воспитание, нравственность.

Гагаузский театр – это идея моего учителя, Диониса Танасоглу. Он всегда говорил, что народ без театра, это мёртвый народ. Поэтому пока гагаузский народ жив, он должен иметь свой театр.

Надо знать для чего ты живешь, и что оставишь после себя. И когда у меня спрашивают «А почему ты в театре» я неизменно задумываюсь: «А кто, если не я; как – если не личным примером и участием?

Говорят в жизни надо дом построить, дерево посадить и ребенка воспитать. А если всё это уже сделал, то что? Тогда надо еще одно важное дело, может быть даже необязательное хобби. Но чтобы с пользой уже не себе, а другим!

Театр – это коллектив, почти как семья. И как в большой семье, разные бывают проблемы, разные отношения. Бывают споры – и творческие, и житейские. Если театр хороший, устойчивый, плодовитый на постановки – значит это хорошая, добропорядочная семья.

А еще театр – это храм. Я не боюсь этого сравнения. Есть храм Божий, и есть Театр, который тоже храм. Я рад, что такой Храм искусства у нас есть в Гагаузии. Потому что нельзя без храма».

.

Анатолий Радулов:

 

.

«Театр – это возможность ненавязчиво поделиться своим мировоззрением.

Вспоминая разные свои роли, я часто мысленно возвращаюсь к постановке «Маляр». Там роль была глубокой и многообразной. Сначала мой герой выступает в роли простачка, но это лишь для того, чтобы перехитрить и не порождать завышенных ожиданий. А потом персонаж всё более раскрывается.

Для зрителя я всегда открыт, я готов на разные эксперименты. Но часто я ловлю себя на мысли, что всё равно вокруг меня существуют рамки, за которые я не готов выходить. Например, я не готов нести со сцены откровенную пошлость.

Возможно, это кого-то удивит, но я люблю в поисках образа уединяться. Да, возможно это необычно для актера, для этой профессии, где привычка к публичности – это самое естественное состояние. Но один из режиссеров, с которым мне посчастливилось работать, любил говорить: актер не должен создавать образ, он должен в него вживаться. Мне кажется, такой подход является более искренним и правильным для театра.

Я люблю работать, люблю сам процесс рождения постановки. Иногда мне на репетициях даже интереснее, чем во время представления. Потому что репетиции – это более творческий процесс, там больше поиска и возможности для самовыражения. Многократный же показ уже утвержденного спектакля, это просто «выставка» готовых горшков.

Для актера вообще главное – это поиск. Не останавливаться. В том числе и продолжение самообразования, самосовершенствования. Читать, слушать, пытаться понять, расти! А потом, разумеется, суметь донести всё это для зрителя. Потому что, в конечном счете, всё равно все наши усилия – для него!».

.

Валентина Узун:

.

«Театр – это образ жизни.

Театр, это такое высокое искусство, которое дает возможность не просто открыть людям свой внутренний мир, но и пустить в него окружающих людей. Те роли, которые доводится отыграть, или даже просто пронаблюдать в качестве зрителя, позволяют немножко как бы прожить и другую жизнь, посмотреть на это с другой стороны, глазами другой цельной личности. Это отличная возможность заново оценить и взвесить свои жизненные позиции и ценности. В этом смысле театр – это такой необычный двигатель жизни.

Театр – это и возможность сконцентрироваться на чём-то одном, на чём-то важном. Выходя на сцену, актёр выносит на публику только образ своего героя. Самого себя надо оставить где-то там, за кулисами.

С другой стороны, для успеха на сцене нужен глубокий личный стержень. Это очень упрощенное представление, что актер может выйти на сцену «просто покривляться» на потеху публики. Если пытаться изобразить образ без глубокого личного стержня, может получиться пародия. Такой жанр также имеет место быть, имеет право на существование, но ведь мы говорим о настоящем театре, а не о развлекательном шоу. Возможность глубоко вжиться в образ другого человека и прожить в этом образе другую, «альтернативную» жизнь – это большое преимущество профессии актера. Это большой подарок театра.

При этом полноценное погружение в образ своего героя оставляет большой отпечаток. Бывает что хочется чему-то научиться у своих героев, или наоборот – чего-то ни в коем случае не допустить в своей жизни. А бывает и наоборот – какой-то личный жизненный опыт удается очень органично и благотворно вплести в образ сценического героя, и он играет новыми красками, обретает новые смыслы.

Театральные навыки бывают очень полезны в жизни и за пределами сцены. Постоянная готовность к экспромту, и в то же время глубокая предварительная проработка твоей возможной роли в предполагаемой жизненной сцене. Уверенность в себе и готовность сгенерировать новую творческую идею».

.

Лидия Орманжи (Галацлы):

.

«Театр – это вторая семья.

Театр – это игра в широком смысле слова.

Для актера выход на сцену равнозначен экзамену для студента. Это и мандраж, и скачущее давление. Волнение, одним словом, неимоверное. Вроде бы и готов, вроде бы и не первый год в этой «кухне», а всегда как в первый раз. В ожидании выхода на сцену, бывает, стоишь на грани ступора: кажется всё, из головы вылетел весь текст. Но не выйти в нужный момент нельзя. Однако стоит лишь ступить на сцену и всё лишнее куда-то улетает, случается чудо. Это и есть чудо театра.

Театр может быть серьезным и не очень. Театр может быть для кого-то развлечением. Но всё равно он учит людей быть более духовными.

Меня театр научил быть более уверенной в себе. Научил культуре в самом глубоком смысле этого слова. Театр также научил по-другому смотреть на вещи, находить во всем новые грани. И даже по-другому вести себя, по-новому относиться к людям. Актера на сцене всё время негласно, неосознанно оценивают, и он это чувствует. Это потом переносится и в жизнь. Уже нельзя поступать как попало – кажется, что какой-то зритель в любом случае это сейчас наблюдает и осудит, не поймет, разочаруется. Но мне нравится! Мне в театре очень нравится».